Кино о тех, кто придумал кино: какой получилась «Новая волна» Ричарда Линклейтера

Ричард Линклейтер снова возвращается к своим идейным учителям — тем, кто в 50–60-х перевернул представление о том, каким может быть кино. Его новый фильм «Новая волна» — черно-белая комедия, снятая по-французски и на французском, словно привет из прошлого. Но это не реконструкция эпохи, а искреннее признание в любви людям, которые однажды решили: кино должно быть живым.

Действие происходит в Париже 1959 года. Молодой Жан-Люк Годар (Гийом Марбек), уверенный в своем гении, наконец решает снять дебютный фильм «На последнем дыхании». Его друзья уже давно вошли в историю: Шаброль снял два фильма, Трюффо триумфально побывал в Каннах, а Годар всё ещё ходит с короткометражками и великими идеями. Наконец он находит деньги, актёров и команду — и начинает снимать. В роли Бельмондо — Обри Дюллен, в роли Джин Сиберг — Зои Дойч, единственная настоящая звезда в актёрском составе.

Для Линклейтера это не первый фильм о великих режиссёрах — когда-то он уже снял «Я и Орсон Уэллс», но теперь решил отдать должное людям, которые сформировали его собственное киноязык. И действительно, в его работах — от «Бездельников» до трилогии «Перед рассветом» — легко заметить влияние Ромера и Трюффо: камерность, диалоги о смысле жизни и ощущение, будто герои существуют здесь и сейчас.

В «Новой волне» нет попытки имитировать стиль Годара. Это не пародия и не стилизация, а скорее взгляд со стороны человека, который бесконечно вдохновляется этими идеями. Париж тут черно-белый, но живой. Камера двигается легко, сцены будто импровизированы, а атмосфера — та самая, когда кино рождается прямо на площадке.

Фильм не про одного гения, а про целое поколение, которое научилось говорить с экраном напрямую. В кадре мелькают знакомые имена — Трюффо, Брессон, Росселлини, Кокто — все они появляются как часть большого культурного разговора. Но главное внимание сосредоточено на процессе: как Годар пишет диалоги прямо на площадке, отказывается от дублей, рушит привычные правила монтажа и заново изобретает кинематограф.

Линклейтер не прячет восхищения: Годар у него одновременно гениален, раздражающе самоуверен и по-детски увлечён. Он не мистифицирует его, а делает живым и немного нелепым — человеком, который рискует и спотыкается, но всё равно снимает.

В этом и есть магия фильма: он не про историю кино, а про ощущение начала. Про момент, когда молодые парижане с камерой и идеей меняют всё вокруг. Линклейтер словно говорит: “Посмотрите, как это было — не идеально, не гламурно, но честно и безумно вдохновляюще”.

«Новая волна» получилась лёгкой, почти игривой, при этом наполненной уважением к своим героям. Без излишнего снобизма, без музейной пыли — просто фильм о том, как из хаоса и страсти рождается искусство. И если когда-то Годар говорил, что для кино достаточно «пистолета и девушки», то для Линклейтера сегодня достаточно камеры и искренней любви к самому кино.